Дом становится домом только тогда, когда в нём мечтают о детях оба будущих родителя, либо есть или были когда-то дети тех, кто в нём живёт. Дом всегда прислушивается к детским душам, принимает то, что принимают дети и отвергает отвергнутое ими. Разрушающие свою семью лишают себя и своих детей дома. Вместо дома им остаётся жилище.